Участники проекта Looking China Youth Film Project рассказывают о съёмках документального кино в Китае: отчёт студентки СПбГИКиТ Анастасии Куваевой

Программа “Looking China Youth Film Project” проводится с 2011 года. Более 300 студентов со всего мира уже приняли в ней участие. В рамках программы студенты киноведческих вузов изучают культуру Китая и снимают короткометражные документальные фильмы. Студентка СПбГИКиТ Анастасия Куваева написала увлекательный рассказ-отчет о своих впечатлениях от интернационального проекта.

Что нужно сделать, чтобы отправиться на другой конец земли? Ответ: нужно подняться с дивана и побороться за место в программе Looking China, которое предоставляется каждый год.

С 3 по 22 июля 2017 года я была в Китае, где снимала фильм в технологии 360°. Программа Looking China Youth Film Project проводится Пекинским педагогическим университетом (Beijing Normal University) вот уже четыре года. Суть ее в том, что студент киновуза любой страны может слетать в Китай полностью за счет китайского государства в определенную провинцию, где он должен изучить грани местной культуры и снять документальный фильм на заданную тему, взяв на себя всю ответственность в случае провала. Китайцы очень практичны, и в этом у нас произошло полное взаимопонимание.

Все началось с того, что в апреле на нашу кафедру пришел глава управления международных связей института Константин Гласман и спросил, кто хочет снимать виртуальную реальность в Китае. Желающих нашлось много. Сроки поджимали, и нужно было срочно предоставить кандидатуры участников китайской стороне. Было дано задание за пять дней снять короткое видео и послать китайцам. В тот же день я нашла компанию проката видеотехники FotoVideoCub, у которой (единственной в Питере) была камера 360. Я арендовала камеру с картой памяти и креплениями и колесила так по Питеру, снимая сногшибательные для китайцев виды. Попутно создавала аккаунты и каналы, которых у меня не было, но которые требовали китайцы. 

Так я попала в команду 360. Институт закупил камеру, но из-за бюрократических проволочек ее привезли за два дня до вылета. Впрочем, я к тому времени уже безусловно полагалась на судьбу и не паниковала по поводу отсутствия оборудования. Ноутбук мне дал Виталий Анатольевич Павлов, доцент кафедры операторского искусства. Остальное оборудование – мой куратор Михаил Васильевич Коновалов. Эти два гуру протолкнули меня на конференцию в июне, где я выиграла грант на поездку в Амстердам за 2 дня до вылета в Китай. Как тут не пребывать в философских размышлениях о судьбе и о том, что ей от меня надо? И в Китай,и в Амстердам верилось с трудом. Когда самолет уже летел, я думала, что вот открою глаза и выйду на остановке в Купчино. Когда я открыла глаза, я увидела Сибирь. Второй раз – степи вокруг Улан-Батора. А в конце наступила полная темень и вокруг били молнии. Мы садились в Пекине.

Так за короткое время я стала Марко Поло.

Кратко о технологии 360

Технология съемки 360° стала развиваться в 2015 году из-за необходимости получать контент для виртуальной реальности. Камера 360 охватывает все пространство вокруг себя, практически не имея слепых зон, и зритель сам волен выбирать, куда смотреть. В кинотеатре такой фильм не покажешь. Требуются очки виртуальной реальности или, на худой конец, смартфон.

Первые ролики 360° были получены благодаря склейке изображений с шести камер Go Pro. С появлением японской линзы количество камер уменьшилось до двух с углом съемки более 180°, а позже они были объединены в один корпус с процессором. В 2016 году появилась Nikon KeyMission 360, которую купил наш институт. Она склеивает изображения автоматически с разрешением 4К, к тому же она способна снимать под водой на глубине более 20 метров.

Отсюда совершенно иной подход к режиссуре. Назревает вопрос: что такой камерой снимать? Пока большая часть роликов 360° на Youtube – это домашнее видео в духе «снимаю что вижу», экстремальные виды спорта или аттракционы-страшилки. Отдельными командами энтузиастов создаются экспериментальные документальные фильмы. Например, в Британии сняли исторический фильм о военном корабле HMS Cavalier, где узкие корабельные интерьеры охватываются полностью технологией 360. Кстати, съемки организовала компания Wargaming, создавшая знаменитую World of Tanks. У нас подобными разработками занимается команда LenVR, представители которой несколько лет назад приезжали в наш институт.

Введение в Цинхай

В этом году сквозной темой стали слова «Craftsmanship, Inheritance, Innovation»,то есть «Ремесла, наследие, инновации». Нам выдали несколько тем соответственно – о ремеслах и инновациях. Мои зарубежные коллеги выбрали традиции малых народностей, скоростную железную дорогу и рисoвание тибетских картин-танка, а я выбрала тему о гидроэлектростанции Лунъянся, которая находится где-то у истоков Хуанхэ.

Наша команда была экспериментальной. Во-первых, Китай не рискнул приглашать совсем уж юных студентов, и я вдруг оказалась в компании взрослых профессоров режиссуры из Румынии и одного британца, который окончил колледж Брукс за неделю до вылета. В общем, моложе тридцати была только я. Мне пришлось работать c профессионалами, и я почерпнула у них опыта. Более того, нас отправили в одну из самых дальних провинций Китая – Цинхай на границе с Тибетом.

Цинхай – это малонаселенная провинция, бывшее тибетское королевство Амдо до присоединения к Китаю в 1955 году. Большую его часть занимают степи и Тибет-Цинхайское плато с озером Кукунор в центре. Население – 5 миллионов человек на территории размером с Францию, что для Китая экзотика. К тому же через эту провинцию когда-то проходил Шелковый путь, и в Цинхае намешаны мусульманская, тибетская и китайская культуры. Везде в Синине (столице Цинхая) стоят статуи китайских каменных львов, мечети с минаретами в форме пагод и ходят монахи в красных одеяниях. За пределами Синина начинаются монастыри, юрты и яки. Рис здесь не растет. Вместо него выращивают рапс. Зимы тут холодны как в Сибири, а лето жаркое. Мы еще снимали на высоте 2500 метров над уровнем моря.

Любое путешествие в Китай начинается с культурной программы. 6 июля мы посетили старинный монастырь Кумбум, основанный в 15 веке ламой Цонкапой. Когда-то здесь забил чудесный родник, лама Цонкапа приехал из Лхасы и основал монастырь-университет. Это второй после Лхасы паломнический центр. До культурной революции здесь учились 4000 монахов. Сейчас их от силы 80.

К каждому режиссеру было приставлено 2 ассистента и фотограф, который снимал весь процесс. Ассистенты заодно выполняли функции переводчиков и гидов, потому что в Цинхае английский не знает почти никто, и учили нас повседневным вещам, вроде правил дорожного движения: в Китае все идут на красный свет, машины выезжают на тротуар, и все это озвучивает поющая поливальная машина, которая курсирует по улицам Синина круглосуточно и мешает людям спать.

Обычно первые проблемы приезжих касаются китайской еды. Конечно, всех  предупреждают, что китайская еда очень острая, но не настолько же! В первый свой обед я решила взять что-нибудь знакомое – картошку. Это оказались огурцы, замаринованные до термоядерной желтизны, которые выглядели как картошка. В те минуты я вела себя как человек, которого подожгли. Вообще китайская еда редко является тем, за что себя выдает.

Начало пути к истоку Хуанхэ

7 июля начались съемки, и мы разъехались по дальним уездам Цинхая. Там нам предстояло автономно жить и снимать в течение 5 дней. Я с ассистентами прибыла в Ханнань-Тибетский автономный округ, в уездный город Гунхэ, новый и пустой из-за недостатка жителей. Впрочем, там были старые кварталы, и глинобитные дома, населенные почти исключительно тибетцами. В центре все это великолепие сияло как Лас-Вегас. Это очень в китайском стиле. Вечером после работы весь город собирался в кафешках  – походы с друзьями в забегаловку являются основой жизни любого китайца. В одиночку здесь едят только неудачники и студенты на сессии. Они так и привили мне эту привычку превращать любой обед в дружеское застолье. Возможно, оттого, что половину времени мои ассистенты ели, у нас случился опасный недобор материала в конце съемок.

Один раз в день из Гунхэ стартовал автобус на электростанцию Лунъянся, которую я снимала. Мы тряслись час в автобусе над пропастями в компании тибетских семей. Мои ассистенты все время спали. На одном из поворотов у меня куда-то исчез телефон - возможно, вылетел в окно, понадеявшись на лучшую реинкарнацию в этих местах. Кроме ритуального самоубийства телефона, мы порвали всю обувь от хождения по горам, растеряли все кабели и похудели, несмотря на затяжные застолья каждый день. Один раз дорогу размыл сель, и тибетский монах вышел из автобуса, чтобы помолиться о хорошем пути. 

Оазис вокруг дамбы

Гидроэлектростанция располагается в каньоне у истоков реки Хуанхэ, за тысячи километров от Пекина. Здесь Желтая река - не желтая, а сине-лазурная. И водохранилище с заброшенными кораблями еще не отдает фабричной желтизной. Вокруг дамбы находился поселок, пришедший в упадок после того, как ГЭС достроили. Несколько тысяч рабочих по окончании строительства разъехались по родным деревням, и поселок опустел.

Местные жители перебиваются торговлей, доморощенным гостиничным сервисом и катанием туристов на корабликах. Мы остановились в импровизированной гостинице, скорее, напоминающей китайскую дачу, где на территории под абрикосовыми деревьями был расставлен ряд палаток  с кроватями внутри. Учитывая, что в Цинхае нет комаров, это был рай. Там же стояли палатки-столовые, а салат выращивался рядом, на грядках. Около самой дамбы находился заброшенный детский лагерь с заросшими лесом стадионами.

Вообще это место напоминало скорее скрытую от глаз Лапуту из мультфильма Миядзаки. ГЭС работает в автоматическом режиме и окружена запущенными садами, за которыми кто-то ухаживает. Парапеты станции украшают барельефы на мифологические и коммунистические темы. Они были сделаны в эпоху, когда люди верили, что индустрия их спасет.

Мы снимали дамбу изнутри в машинном зале, в операторской и на нижнем балконе, где Хуанхэ вырывается из-под бетонной преграды, а также на ржавой лестнице, прилепившейся к склону, куда мои ассистенты побоялись лезть. С рабочими было негусто, но мы все же взяли у них интервью. А местные жители в поселке у дамбы неизменно говорили о процветании и называли водохранилище «Жемчужина Плато». Мы так и назвали фильм. Одна тибетская бабулька, сидевшая на крыльце в дождь, вообще не говорила по-китайски, и только на стадии пост-продакшн мы нашли человека, чтобы перевести ее слова. В процессе поиска местных жителей мы прятались от дождя в подъездах китайских хрущевок. В завершение дня мы потерялись в горах, пытаясь снять таймлапс “наступление ночи” для титров. Мои ассистенты ходили в темноте и кричали «Ана! Ана!» (сокращенно от «Анастасия»), а я кричала им со дна каньона, что потеряться в горах – именно то, о чем я мечтала всю жизнь.

В другие дни было солнечно, и поездка вдоль берега Лунъянся напоминала вояж у какого-нибудь итальянского озера (если забыть тот факт, что зимой здесь -40 и сообщение с миром затухает). Дорога прорезала все фьорды как тесак. Чтобы ее построить, пришлось взорвать тысячи кубометров породы.

Постиндустриальный  Шелковый Путь

О строительстве дорог в Китае хочется сказать особо.Все дороги государственного значения в Китае стремятся быть абсолютно прямыми. Скоростное шоссе может плавно подниматься на столбах в гору, минуя туннели, до самого Туркменистана. А знаменитая Тибет-Цинхайская дорога вообще построена на высоте 4.000 метров с использованием засекреченной марки стали и термоизолирующих прокладок, чтобы выдержать гималайскую зиму и землетрясения. К тому же все склоны вокруг городов укреплены бетонными арками. Мы уже убедились на своем опыте, как оползень может помешать движению транспорта, а значит, развитию экономики. А Цинхай стремится стать форпостом в деле возрождения Великого Шелкового Пути. Стратегия «Один пояс, один путь» предполагает вовлечь в единую экономическую систему 4 миллиарда человек. Пока я была в Китае, в Россию приезжал Си Цзиньпин, чтобы побеседовать с Путиным как раз об этом.

После ГЭС мы приехали снимать крупнейшее в Китае поле солнечных батарей, построенное той же Huanghe Development. Вместо автобуса нас ждал джип, принадлежащий компании, в салоне нам вручили подарочные флешки с фирменным логотипом. Территория солнечного парка вызывала в памяти фильм «Transcendence» с Джонни Деппом и внушала благоговение перед количеством инвестиций в науку. Но, когда мы приехали, все пошло по привычному сценарию: с утра вырубилось электричество, ничего не работало, все слонялись и ели. Мы занимались тем, что гоняли стада овец, заставляя их криками и руганью бежать на камеру. Вечером опять снимали таймлапс заката с вышки. Мои ассистенты бродили по полям в меланхолии, а около хибар на границе с парком паслись стада. Синие солнечные панели до горизонта выглядят как море в штиль. Кстати, в Китае сейчас строится четвертый по счету космодром.

Постпродакшн

12 июля мы вернулись в Синин (столицу Цинхая, город небоскребов, плова и трехколесных драндулетов на дорогах). Половина режиссеров застряла на полпути. Румынскому профессору не давали снимать железную дорогу китайские полицейские. Британец мучился без интернета. А позже всех приехал румын Александр Аурелиан Испас, снимавший традиции самогоноварения. Наш куратор Овидиу Жоржеску из университета Бухареста невозмутимо повторял, что «главное не фильм, а впечатления». Какая прекрасная у нас сложилась компания!

Мы монтировали фильм в Цинхайском университете. Я осталась на всю ночь. Мой ассистент из чувства долга остался со мной. Ночью Цинхайский университет выглядит как пыточная времен Мао, а в уборной мерещатся зомби. Я сидела за рендером, замотавшись в занавеску, потому что температура в Цинхае ночью опускается до 9 градусов, а мой ассистент просто заснул на стуле, недосмотрев какой-то исторический блокбастер из истории династии Цин. С той ночи он перестал улыбаться и изрекал одни ругательства. Он был счастлив вернуться в Пекин, даже сбежал с финального банкета, чтобы наконец-то купить сувениров.

В перерывах между монтажом самый старший участник, профессор Эуджин Оприна (тот самый, которому не давали снимать железную дорогу) водил нас всех в псевдоитальянскую кафешку, где играл китайский рок и ренессансные фолии.

В последний час перед сдачей фильма я успела сбежать на китайский оптовый рынок и купить два тибетских халата – “для русских зим”. Их пришлось надеть уже в июле, чтоб не замерзнуть. Какая погода в Цинхае ночью, такая в России днем. А про белые ночи китайцы вообще не поверили, что так бывает.

Пекинские церемонии

Жаль было покидать Цинхай. Прекрасная природа, мало людей, мало комаров. До Лхасы оставалось всего 2000 км, из самолета видно рериховский Тибет. Подножие крыши мира, ее фундамент. Нераспаханные степи, белые ветряки, зарастающая электростанция.

На грандиозной заключительной церемонии в Пекине собрались все участники Looking China Project. Я успела пообщаться с датчанами, новозеландцами и парнем из Гонолулу, который учился 2 года во Владивостоке, а заодно найти русских из Тель-Авива. Также на церемонии были студенты из Германии, Финляндии, Австралии, Израиля, ЮАР, Индии, Кореи и других стран и два члена Румынского посольства. Были показаны лучшие фильмы и вручены награды. Команду 360 представили особо, как первопроходцев в этой области. Потом всех пригласили в аудиторию и выдали шлемы виртуальной реальности. А после просмотра посадили в автобус и повезли смотреть Великую Китайскую стену.

Помимо общих мероприятий, я успела самостоятельно посетить Летний Дворец в Пекине. В тот день намечался тропический ливень, и все посетители сбежали. Я осталась одна среди императорских дворцов и отсняла всю территорию парка в стерео и в 360. С самой высокой горы был виден Пекин, утопающий в смраде и туманах, как на гравюре. Это было сюрреалистическое зрелище. Вообще этот день зашкаливал по количеству спецэффектов.

Ночью гроза грянула и затопила Пекин. Утром большинство рейсов было отложено. Мы снова не могли улететь и грустно продолжали проедать спонсорские деньги.

Когда я вернулась в Россию, она мне показалась большой, светлой и тихой. Поющих поливальных машин больше не было. Гор тоже не было. Сплю в тибетском халате на ячьем меху. Снится Цинхай и дамба Лунъянся.

В заключение хочу сказать, что эта поездка дала больше, чем может дать стандартная поездка за границу. Мне пришлось там одновременно жить, работать, учиться, менять гостиницы, находить общий язык с людьми десятков национальностей, пользоваться общественным транспортом, голодать, мокнуть под дождем, произносить торжественные речи на церемониях, посещать музеи, торговаться, снимать и сниматься. Это даже нельзя назвать отдыхом. Это ОПЫТ.

С туристической точки зрения мне довелось посетить одну из отдаленнейших провинций Китая, до которой редко кто доезжает, потому что каких-либо особых объектов ЮНЕСКО там нет. Там даже с сувенирами туго. Зато это был подлинный Китай, где красотами местной природы каждый день наслаждаются местные, не делясь с туристами.

С учебной точки зрения это была проверка на разгильдяйство. Когда у меня открылся фотошоп полностью на китайском, я осознала всю важность горячих клавиш. С профессиональной точки зрения работа в команде с румынскими режиссерами была равна двухнедельному экспресс-тренингу в Гарварде, учитывая степень полученных знаний и их практическую пользу. Это и визуальные находки Эуджина Оприны, которые сделали его фильм лучшим, и тонкости поиска лицензионной музыки от Штефана Парлога, и полуторачасовая лекция Джеймса Фэллоуза в его номере об оборудовании. Неугомонный британец не мог остановиться, описывая свойства своих камер Go Pro Omni. Полтора часа оксфордского английского тоже можно рассматривать как тренинг.

Что касается мироощущения, то, конечно, я не получила откровений от тибетского ламы и не постигла философию Инь и Ян, хотя поездка была похожа на ушат ледяной воды на голову. После такого душа я стала воспринимать мир больше как зритель, чем как участник. Даже Петербург теперь - не постылое место проживания, а хороший знакомый, которого ты встречаешь каждый день. Так, согласитесь, все выглядит симпатичнее. Этих встреч может быть сотни, но они могут внезапно кончиться, и начнутся другие встречи, другие горы и города. А учитывая течение времени, мы никогда не возвращаемся назад в то же место, откуда ушли. Дамбу Лунъянся я провожала стихами Есенина:

Все встречаю, все приемлю,
Рад и счастлив душу вынуть.
Я пришел на эту землю,
Чтоб скорей ее покинуть.

Анастасия Куваева, студентка СПбГИКиТ